Там стояли стол и стулья, диван и кресло, даже был шкаф, заставленный книгами, которые он брал у матери. Еще черный кейс, два учебника по химии и по фотоискусству. Деревянная палка, которая служила ему лучшей и, пожалуй, единственной опорой в жизни. Еще водка. Дым от папирос тоже занимал особо место на правах постоянного жителя. Но сколько бы комнату не заставляли, пустота не уходила. Даже наоборот. Пустота в этом месте решила остаться надолго. Или, как бы прискорбно это не звучало, навсегда.
***
Бывает, заглянешь в человека, а там пусто. Вообще нечего. Как в космосе. Или даже хуже. В космосе то, хотя бы звезды, планеты всякие. А люди есть такие, что там ничего, Может, что и было. Но, кто об этом теперь помнит.
Сережка считал себя знающим жизнь. Все вокруг дураки. Один он умный. Всех провел. Зимой на работу не ходил. Там гололед. Ботинки скользкие, можно и упасть, сломать еще себе что-нибудь. Потом была весна, когда он тоже сидел дома. Весной сыро, собаки агрессивные, в преддверии случки, укусят еще за зад. Летом жарко, осенью дожди. Опять зима. Вся жизнь Сережки ходила по замкнутому кругу. Как в цирке лошади по арене бегают, а их наездник хлышет по бокам, а они бегут и бегут. Так и Сережку по бокам хлыстала водка.
***
- Ты меня прости, я завязал. Теперь у нас все будет по-другому.
- Ты уже мне это обещал
- То было осенью. Вот подожди, гололед пройдет и все у нас будет по-другому. Обещаю.
Дядя-наркоман обокрал племянницу 
Аmores perro 
Не многим о любви 
Поиграй со мной 
До конца