На прошлой неделе прошла презентация сборника статей Романа Арбитмана "А вы - не проект?", изданного под псевдонимом Лев Гурский.
В этой книге писатель решил, наконец, раскрыть карты и фактически признался - Арбитман и Гурский - один и тот же человек. "Я решился на такой шаг, так как надоело морочить голову читателям, своим коллегам и критикам", - сказал автор известных детективных романов "Убить президента", "Никто, кроме президента", "Траектория копья" корреспонденту "АиФ - Саратов".
Новый проект - только с бородой
- Почему решили рассекретить собственную мистификацию?
- Я бы не назвал такое решение развенчанием. Просто напечатал свой портрет и якобы Льва Гурского - свою фотографию, где, благодаря умелому фотомонтажу, стал лысым. Читатели все-таки увидели лицо Гурского, но всей правды они так и не узнали.
- Для вас Гурский - конкурент или соратник?
- Это - дополнительная возможность. Гурский позволяет себе то, что никогда не позволил бы себе Арбитман. Например, использовать крепкое, едкое словцо в адрес того или иного прозаика. Можно долго спорить, кто успешнее - я или Гурский. Тем не менее, на обложке новой книги красуется фамилия моего литературного "двойника", так как опубликованы именно его тексты. А у Романа Арбитмана рукопись статей несколько лет пылится в издательстве и ждет своего часа.
- Не хотите создать новый литературный проект?
- Не исключаю такой возможности. В любом случае моя вторая ипостась точно не будет женщиной. Одно время мне не удавалось напечатать ни одного из своих произведений. От отчаяния я решил писать женские детективы под псевдонимом Лилиана Гурская. Но разобраться до конца в тонкостях дамской психологии не смог. В женском теле мне стало неуютно, и я решил остаться бородатым мужчиной.
- Почему саратовские писатели не попадают в претенденты на получение престижных премий?
- Плохо пишут. Все, что создается местными авторами, никто не читает. За пределами Саратова их проза становится неконкурентоспособной. Когда-то существовало директивное планирование. Кто-то сверху говорил - читай это, пиши об этом. Прослеживается четкая тенденция: если появляется нормальный писатель, он будет печататься где угодно, но только не у себя в провинции.
- Сейчас многие авторы сочиняют романы с таким расчетом, чтобы их творения потом экранизировали. По какой причине не относитесь к их числу?
- Мои тексты не вписываются в сегодняшний беззубый телевизионный формат. Они острее, чем сериальные мелодрамы. Никто не хочет связываться с политическим триллером, особенно когда один из главных героев - президент. А вдруг получится неполиткорректный фильм?
Язвительность поссорила с издателями
- Некоторые вас знают как желчного, язвительного критика. Не боитесь нажить врагов?
- У меня их хватает с избытком. Большинство писателей-фантастов относятся ко мне с неодобрением, я поссорился с руководством многих издательств, поскольку не поскупился на ехидные замечания в адрес раскрученных ими прозаиков. В результате столкнулся с проблемой - негде публиковать собственные книги. Но если ты - литературный критик, то должен писать о том, о чем думаешь, либо вовсе не браться за перо. Я никогда не отступал от данного принципа.
- Чем измеряется писатель.ский успех: размером гонорара, тиражом издания, бешеной популярностью у читателей?
- Уверен, через 100 лет мои книги не будут востребованными, ведь многие из них написаны на злобу дня. Я обязан приносить пользу читателю в данный момент. Главная задача, чтобы люди получали удовольствие от чтения моего романа.
- Сейчас все говорят о снижении интереса к книге. Не кажется - отчасти в этом виноваты писатели, публикующие скучную пошлятину?
- К современной литературе отношусь с подозрением. Нынешняя проза, по большей части, бессюжетна и довольно занудна. Произведения некоторых номинантов на престижные премии, как например, Михаила Шишкина, читать невозможно.
- Почему считаете, что из школьной программы нужно исключить классику?
- Мне всегда казалось - постигать таких титанов, как Пушкин, Толстой, Достоевский, в 13-15 лет нет нужды. Ученики половину их произведений не понимают, и поэтому "Война и мир" с "Евгением Онегиным" им неинтересны. Мы таким образом убиваем любовь к классическому наследию. Его нужно читать, по моему убеждению, после 25 лет. В конце концов, безнравственность и аморальность убийства можно показать на примере романов Агаты Кристи, а не только "Преступления и наказания".
- Ваш любимый жанр - иронический детектив. К чему в жизни относитесь с иронией, а к чему - серьезно?
- Всегда без шуток говорю о жизни и здоровье близких людей. Все остальное заслуживает иронии. Поэтому нашей власти не симпатизирую - она слишком уж серьезно относится к себе, а это неприятно. Если бы чиновники смотрели на себя со стороны почаще, то политика у нас была другая. Я тоже отношусь к себе с иронией. В последней книжке специально поместил ужасную фотографию, на которой с идиотской миной на лице пересчитываю деньги. Когда впервые увидел себя на снимке, понял - это мое истинное "я".
Сколько Сколково можно создать в России? 
Книжной эпохе конец? Писатель сегодня одинок как никогда 
В добрых гостях 
Слово за «Слово». Саратов теряет известный бренд?