Римма Белякова, актриса, педагог, профессор, отметила недавно юбилей. Корреспондент «АиФ - Саратов» задал ей несколько вопросов о современном театре.
Настоящий шок
Олег Винс, АиФ-Саратов: Римма Ивановна, как вы считаете, нужна ли цензура театру? По этому поводу много говорят сейчас, спорят. Возможно, речь идет о самоцензуре?
Римма Белякова: Цензура в том виде, в котором она существовала раньше, конечно же, не нужна. Тогда люди, облеченные властью, не всегда понимали и театр, и его аллегорию. После отмены жестких правил пошел дикий перехлест. Конечно, нужна самоцензура. Многое зависит от самого художника, его чувства меры, вкуса и понимания, зачем существует театр. Согласна с Юрким, когда он говорит: «Сейчас на сцене вижу балаган, наигрыш, неестественность, раскрутку, форму, оглупления в трактовке классики. Принижая себя, мы принижаем и зрителя до примитивного понимания».
К сожалению, последнее время появилось много и фильмов, и спектаклей, и сериалов, и телепередач «ниже пояса», с заранее предсказуемым сюжетом. Это настораживает. В спектаклях начинает проскальзывать все, что угодно. Уже Екатерина Ивановна и Грушенька (Ф.М. Достоевский, «Братья Карамазовы») - лесбиянки. По моему мнению, у Достоевского эта тема раскрыта намного тоньше: интерес друг к другу женщин, любящих одного мужчину. Играть это, конечно, сложнее, поэтому взаимоотношения персонажей упрощаются, выносятся на потребу публики.
- Голое тело на сцене для вас шок?
- Шок во имя шока не может быть. Если он оправдан внутренней идеей, посылом произведения, его можно понять. Героиня Мэрилин Монро срывает с себя одежду, произнося трагический монолог Грушеньки из «Братьев Карамазовых» Ф. Достоевского. Это протест актрисы. Она хочет доказать, что она не пустышка, может играть и трагические роли. Тогда зритель начинает видеть не ее голое тело, а обнаженную душу.
Вспоминаю 1970-е годы, в Московском театре имени Пушкина актриса Тамара Лякина играла топлес. В те времена - настоящий шок! Смысл сюжета: дама за 40 лет, она хочет выйти замуж, сватают бухгалтера. Героиня ждет мужчину, находит красивое белье, чтобы примерить его, раздевается. Первое ощущение было такое: «Ах! Как же так?». Актриса начинает рассматривать себя в зеркале, видит свое тело, морщинки. В конце концов люди перестают смотреть на обнаженную грудь, начинают понимать, что происходит с женщиной. И если в начале это была радость героини, то затем настроение меняется. Она кладет красивое белье обратно в шкаф, надевает старый халат, садится на край тахты. Звонок в дверь, но она не открывает! А обнаженка ради зрелища - я категорически против.
Мат есть в жизни
- Есть еще одна тема: мат на сцене. Сейчас, правда, запретили, но совсем недавно - хоть отбавляй. Группа «Ленинград» собирает огромные залы с такими песнями.
- Да. Русский мужик же не скажет, если молотком ударит по пальцу: «Ой! Как мне больно!». И мы, может быть, выразимся покрепче. Но почему нужно это нести на сцену? Классичекую вещь иногда подают в виде, когда теряется смысл произведения. Поэтому самоцензура должна быть в первую очередь.
- Нынешние молодые актрисы, раздевающиеся и кривляющиеся на сцене, лет через 30 тоже призовут к самоцензуре?
- Не знаю, как нынешние актрисы, но актеры старой школы своих убеждений не меняют. Я считаю, нужно нести добро со сцены. Это старая мхатовская закалка, и я ей не изменю! Даже если играешь законченного подлеца, постарайся раскрыть его как человека, показать, почему он таким стал. Главное в творчестве - послание зрителю. Да, сейчас важны энергетика, необыкновенная форма, раскрутка! Все великие актеры говорили: играйте без наигрыша. Теперь же наоборот. Мало кого интересует творческий замысел автора. Иногда смотришь спектакль и диву даешься: «Ох, как он это сделал!». Через неделю забываешь, о чем спектакль. Главное в искусстве - не как, а что.
Руководитель драмкружка, куда я ходила в 6-м классе школы, преподаватель Нижегородского театрального училища, водила нас в театры Москвы и Ленинграда. До сих пор помню актера Вахтанговского театра Астангова, игравшего главную роль в пьсе Г. Гауптмана «Перед заходом солнца», как он умирал на сцене. И сейчас помню Смоктуновского в роли князя Мышкина («Идиот» Ф.М. Достоевского) на сцене БДТ. У меня таких потрясений от театра за всю жизнь было пять.
Чего хочет молодёжь?
- Какого театра хочет молодежь?
- Она хочет настоящего театра, старается докопаться до сути, раскрыть образ, понять его и донести зрителям. Говорю своим ученикам: режиссеры будут просить вас делать разное, участвовать в странных мизансценах, может быть даже висеть вниз головой (Улыбается.). Всегда нужно понимать, для чего вы это делаете. Я спорила с режиссером Александром Дзекуном, который в пьесе Ж. Кокто «Ужасные родители» предлагал мне во время скандала с сыном на сцене срывать с себя одежду. Я ему говорила: «Ради чего? Тут такой сильный монолог! Все будут смотреть на грудь или слушать?». И я его убедила.
- Нужны ли театры в маленьких городах? Это низкий уровень и провинциальщина или все-таки явление культуры?
- С ними нужно быть аккуратными. В Москве многие думают, что они не нужны. А что на месте провинциального театра? Пивнушки будем открывать? Есть такие актеры в маленьких городках, способные дать фору столичным мастерам сцены. Извините, Смоктуновский 15 лет играл на сцене в маленьких городах, но не потерял своего профессионализма. Там ставят классику, подобран репертуар. Они все равно воспитывают зрителя.
- Какие ваши самые любимые роли и партнеры по сцене?
- В театре Смоленска за семь лет работы сыграла роль Тани (А. Арбузов, «Таня»), Машеньки (А. Анфиногенов, «Машенька») и др. В Саратове играла Настасью Филипповну («Идиот» Ф.М. Достоевского) вместе с Олегом Янковским в роли князя Мышкина.
Конечно, это моя роль в комедии «Красавец мужчина» А. Островского, где мы играли вместе с Георгием Банниковым. Роль Серафина в пьесе «Татуированная роза» (Т. Уильямс) с Александром Галко. Работа с А. Михайловым в спектакле «Прошлым летом в Чулимске». Эти воспоминания остаются навсегда!
С удовольствием играла Ольгу (А. Чехов, «Три сестры»), несколько ролей в пьесах В. Шекспира, люблю роль Кати в комедии «Валентинов день» (И. Вырыпаев), роль Аксиньи в спектакле «Жили были мать да дочь» (Ф. Абрамов).
Подумала, розыгрыш
- Не запоздала ли «Золотая маска», полученная вами в прошлом году?
- У меня есть и другие профессиональные достижения. Например, два «Арлекина» нашего регионального конкурса. А потом, мне всегда хватает любви зрителей, учеников, коллег. Когда мне позвонил мой ученик из первого выпуска Сергей Казаков, худрук Пензенского театра драмы, и сказал эту новость, я не поверила. Подумала, розыгрыш. Потом другие люди стали звонить. Только через несколько дней в институт пришло официальное уведомление. Это первая награда в Саратове за вклад в театральное искусство. Поехала, как Золушка на бал, получать ее.
- Каким истинам учите студентов?
- Это две простые истины. Первая: никогда не изменяйте профессии. Вторая: под лежачий камень вода не течет! Нельзя ждать чего-то, нужно действовать.
Досье
Римма Белякова. Родилась в 1937 году. Советская и российская актриса театра и кино, режиссёр, театральный педагог, народная артистка России. Сыграла более 100 ролей различного плана. В 1961 году окончила школу-студию МХАТ (курс А.М. Карева и О.Н. Ефремова). Профессор, заведующая кафедрой мастерства актера Театрального института Саратовской государственной консерватории им. Л.В. Собинова. Награждена орденом Почета. Лауреат премии Царева за успешное воспитание творческой молодежи. Почетный доктор СГУ имени Н.Г. Чернышевского. Обладатель «Золотого Арлекина» за преданное и верное служение театру. Победитель конкурса «АиФ - Саратов» «Лидер года - 2015».
Счастливые роли Риммы Беляковой 
Как встречают Деда Мороза? Артист об утренниках, семье и творчестве 
Римма Белякова: «В эту профессию меня привела судьба»