Спасение жизни - ни с чем не сравнить. Ю. Юрин - о профессии спасателя

Паводки, пожары, разливы нефтепродуктов, бесконечные дтп... Спасатели всегда находятся на передовой. Начальник управления обеспечения безопасности жизнедеятельности населения правительства области, спасатель I класса Юрий Юрин рассказал о требованиях, предъявляемых к специалистам этой героической профессии, причинах несчастий, а также о состоянии бомбоубежищ.

«Захотелось делать что-то полезное»

Ольга Трушкина «АиФ-Саратов»: - Юрий Сергеевич, когда вы пришли в службу спасения?

Юрий Юрин: - Работать в службу спасения пришел в апреле 2003 года. Мне тогда было 26 лет.

- Всегда хотели быть спасателем?

- Когда предложили в первый раз, отказался. Аттестацию на спасателя прошел, но совершенно не видел себя в этом. А потом все-таки решил попробовать и… зацепило. Реально захотелось делать что-то полезное для людей. Хорошие врачи меня поймут.

- Что вообще должен знать и уметь спасатель?

- Спасатель должен уметь все! А если серьезно и официально, то поисково-спасательные работы - это туристические навыки (ориентирование, выживание, спасание в горах, пещерах, работа с вертолетами). Это пожаротушение, знание технических характеристик оборудования, которое применяется в работе, начиная от средств связи, генераторов до гидравлического оборудования, это и первая медицинская помощь, и психологическая поддержка в кризисных ситуациях. Безусловно, спасатель - это человек с прекрасной физической подготовкой, способный очень быстро принимать решения в ситуациях, когда секунды порой решают жизнь человека.

- У вас как спасателя сколько специальностей?

- Всего 14. Но своими основными работами считаю промышленный альпинизм, газоспасательные работы, ликвидацию разлива нефтепродуктов, поисково-спасательные работы с вертолетом, пожаротушение. Работая спасателем, приходилось осуществлять тактическое руководство достаточно большим и разносторонне направленным по деятельности количеством оперативных групп: расставлять людей по местам, отдавать команды, четко выбирать направление движения.

Всего не предусмотришь

- За долгие годы работы в службе вы видели великое множество происшествий. Как думаете, почему случаются несчастья?

- Не все вызовы спасателей вопрос жизни и смерти. Но иногда приезжаешь на вызов и оказываешься в очень тяжелой ситуации. Задаешь себе вопрос, почему. Я убежден, что 90% случаев - это чья-то недоработка, включая того, кто попал в происшествие: был пьян, разговаривал по телефону, превысил скорость, решил, что он Шумахер, а не обычный водитель автомобиля «ВАЗ-2110»… Тысячи вариантов, почему оказался на полосе встречного движения. Другая история: все делал правильно, но на него вылетел автомобилист, который совершал все те действия, о которых сказал. Сюда подключаются дорожные факторы: ровное асфальтовое покрытие или нет, имеет ли дорога отбойник посередине и прочее. Это не обязательно вина дорожников. Они работают по стандартам. Предусмотреть все, в принципе, невозможно. Это может быть недоработка планетарных масштабов: еще не придуманы те технологии, которые позволили бы избежать происшествия. В любом случае спасатель - человек, который вмешивается, казалось бы, в естественный ход событий и не позволяет попавшему в беду умереть. В моей жизни таких случаев было очень много.

- Расскажете?

- Ночь, на трассе ДТП с участием гоночного автомобиля, которого не должно было быть на дороге. Автомобиль даже не оборудован фарами. Он влетел в большой тяжелый грузовик. Аварии не было бы, если водитель гоночного авто не выехал бы на полосу. С другой стороны, обычный автомобиль был бы раздавлен, но гоночный внутри обшит каркасом безопасности, поэтому сдержал вес многотонной фуры. Чтобы освободить пилота, приходилось перерезать определенные конструкции безопасности, которые его сдавили. А вокруг бегают люди и кричат: «Что вы медлите! Давайте быстрее». Когда машину начало сминать, тут же все разбежались в разные стороны. Мы с пилотом были вдвоем в салоне. Обычными автомобильными ключами разобрал его сиденье и достали... Не знаю, что с этим человеком. Никогда не отслеживаю судьбу спасенных. Это тоже профессио­нальная привычка. Сделал все, что мог, а дальше пусть судьба разбирается.

Работа - спасать спасателей

- Наша областная служба спасения чем-нибудь отличается от служб в других регионах?

- У нас есть реанимационно-спасательная служба. Мы можем оказать профессиональную реанимационную помощь. Сколько человек спасли таким образом! Только в нашей области водолазы занимаются еще и поднятием судов, газоспасатели извлекают людей из зоны химического поражения. В 2014-м в Александровке перевернулся состав, к счастью, с не сильно концентрированной соляной кислотой. Несколько недель после ликвидации утечки «горели» руки - протекли спецперчатки... Еще наше отличие, что мы работаем масштабно, в тесном взаимодействии с минтрансом, администрациями по ликвидации таких ситуаций. Только решая вопрос в комплексе, можем жить более качественно.

- В начале марта говорилось, что все мы услышим сирены, но их отменили. Они находятся в рабочем состоянии?

- Проверка систем оповещения проводится нашими специалистами систематически, по плану каждый месяц проверяются исправность и функционирование системы. Чаще всего без включения. Было принято решение в марте провести проверочные мероприятия без включения так называемых оконечных систем, то есть собственно громкоговорителей, но не сомневайтесь. Все проверили - и все исправно.

Буквально недавно было принято решение о выделении средств на ее реконструкцию. Напомню, система оповещения у нас 1963 года. Она исправна, но не соответствует современным критериям ввиду цифровизации, поскольку раньше телевидение было аналоговым. Система - это не только сирены, которые воют, это и смс-рассылка, перехват телерадио­эфира. Та самая бегущая строка. Модернизация займет год или чуть больше.

- Все надеемся на лучшее, но не могу не спросить: в каком состоянии бомбоубежища?

- Прежде всего давайте отойдем от «народного» слова «бомбоубежище». На данный момент оно является устаревшим, согласно действующим нормативно-правовым актам используется понятие «защитные сооружения гражданской обороны».

Эти сооружения есть, но это информация ограниченного распространения. Прежде всего, в интересах безопасности самих же жителей. В случае возникновения необходимости органы муниципальной власти всех проинформируют. Есть четкие алгоритмы действий, они будут доведены до сведения с помощью той самой системы оповещения.

При каждом главе города, муниципального образования есть Управление гражданской обороны. У них имеются соответствующие адреса, карты и так далее. Так что если в каких-то Телеграм-каналах появляется карта бомобубежищ, то на 80% все это неправда.

- Вы много лет работали спасателем, а теперь начальник Управления безопасности жизнедеятельности населения области. Что труднее?

- Думаю, что сейчас сложнее с точки зрения объема данных и сжатых сроков, в которые нужно «прокачать» ситуацию и принять единственно верное решение.

Сложнее стало с «широкополосностью» появившихся новых направлений. Но, с другой стороны, сейчас нет риска для собственной жизни. Как я иногда шучу, сейчас моя работа - спасать спасателей, пожарных, службу 112, учебный центр - все наши «подведы». Огромный пласт задач приходится «перелопачивать» в рамках ежедневной работы управления - почти все сферы жизни и деятельности не только людей, но и предприятий, организаций нашего региона так или иначе связаны с нашей работой. Приходится разбираться в проектно-сметной документации, финансово-экономических вопросах, заниматься защитой населения при ЧС, законотворчеством и многим другим.

- Привыкли к такому режиму работы?

- Мы работаем 24/7, такая «околосиловая» структура экстренного характера. И я продолжаю работать, когда в отпуске. Идем с семьей по пляжу в Крыму, и начинаются звонки, звонки, звонки. Если остановлю эту ситуацию, то, когда выйду из отпуска, будет труднее включиться в работу. Это не желание все контролировать, а вопрос экономии сил. Но это тянет. Моя мечта: выключить телефон, уехать на какой-то остров и где-нибудь в палатке, домике пожить, чтобы ни одного звонка не было. У меня даже лодка для этого есть, но я ее так и не починил.